Ольга Осол (1905-1994) - дизайнер на фабрике Arabia, керамик, создатель известного кофейного сервиза Myrna
Родилась в Лаппеенранте в семье обрусевшего латыша Вильгельма Озола (Осол) и русской подданной Финляндии Елизаветы Озол (урож. Sitnikoff). Детство Ольги прошло в Санкт-Петербурге, где ее отец работал главным бухгалтером в компании братьев Нобель. После революции семья бежала из России. Ольга вместе с матерью и сестрами Ниной и Людмилой и братом Михаилом сначала уехала в Эстонию, а оттуда через Кякисалми (ныне - Приозерск) перебралась в Выборг. Два старших брата остались в России. Отец семейства Вильгельм сначала уехал в Крым, а оттуда - в Константинополь, и только в начале 20-х годов он смог воссоединиться со своей семьей, поселившейся в Финляндии. Компания Нобель, высоко ценившая работу Вильгельма на службе компании в России, выплатила ему крупную сумму, с помощью которой семья смогла начать новую жизнь в Финляндии.
Ольга работала в компании по производству фарфоровых изделий Arabia с 1926 по 1971 год. Возглавляла отдел промышленного дизайна до 1959 года. Осол - создатель кофейного сервиза Myrna, который выпускался Arabia с 1937 года в течение 70 лет. В послевоенные годы чашки и тарелки Myrna стали украшением чуть ли не каждого стола в финских домах во время любых семейных торжеств, от крестин до похорон.
Также сестры Людмила и Нина работали на фабрике Arabia. В те годы на фабрике Arabia можно было обходиться одним русским языком, так как среди работников завода было много эмигрантов из России. Благодаря Осол на фабрике устроился, например, Михаил Шилкин, который впоследствии стал известным скульптором. Благодаря русским эмигрантам в Финляндии были переняты традиции русского искусства по фарфору.
Тамара Аладин (1932-) - дизайнер, художник по стеклу
Родилась в Хамина в состоятельной семье русского торговца, промышленника, судовладельца и торгового советника Константина Аладина (1868-1938) и русско-польской Стеллы фон Верженски. Дедушка Тамары - купец, промышленник Константин Аладин (1833-1896), приехавший в Финляндию в середине 19-го века из Ярославской губернии. Аладин-старший, начавший свою карьеру помощником купца, впоследствии стал крупнейшим оптовиком в регионе Хамина. Семья владела двумя лесопилными заводами, фабриками по производству водки и пива, несколькими парусниками и обширными лесными и сельскохозяйственными угодьями. Отец Тамары, Константин Аладин-младший, владел усадьбой Пойтсила в Хамина, несколькими объектами городской недвижимости и лесопилней Tervasaari. Аладин дружил с влиятельным эмигрантом, генералом Северином Добровольским и финансировал его газету “Клич”, которая выпускалась в Выборге в 1930-х годах.
Детство Тамары прошло в усадьбе Пойтсила под Хамина. Языком семейного общения был русский. Тамара в середине 50-х годов окончила отдел керамики Высшей школы промышленного дизайна, но устроилась на работу не по специальности, а пошла работать стюардессой в авиакомпанию Aero (ныне - Finnair). Летала, в частности, по маршруту Хельсинки-Москва, и, поскольку владела русским языком, переводила по радиотелефону разговоры между пилотами и диспетчерами.
Во время одного из полетов Тамара познакомилась с владельцами стекольного завода Riihimäen lasi, которые, узнав что она - дизайнер, предложили ей работу. Согласно другой версии, она оказалась в бизнесе благодаря своей подруге, которая была большой любительницей коньяка. Она пожаловалась, что коньячные рюмки слишком большие и неудобные для женской руки. Тамара создала более изящную модель, и с чертежами пошла в контору Riihimäen lasi, где сразу отметили талант молодой женщины.
Аладин работала в Riihimäen lasi в 1959-1976 годы. В 1960-х годах свыше половины выпускаемых заводом ваз были созданы ей. В частности, вазы Kehrä и Koralli стали хитами в 60-70 годах. Под своим именем она спроектировала свыше 150 изделий, однако в действительности их было намного больше, так как многие изделия выпускались анонимно. Аладин ушла из Riihimäen lasi в 1976 году, когда в компании прекратились работы по выдувке стекла. В книге Энди МакКоннелл 20th-century Glass (2006) широко представлены работы Аладин. Самым ценным изделием названа ваза Kajo (1965), стоимость которой оценивается в 510-850 долларов.
Тамара Аладин-Кахелин в настоящее время проживает в Хамина.
Нина Терно (1935-2003) - скульптор, художник
Родилась в финско-русской семье в Выборге. Отец - Борис Терно (быв. Чепурнов), мать - финская шведка. После войны семья обосновалась в Тампере. Терно училась в Академии художеств в Хельсинки в 1955-1959 годах, и параллельно с этим - в Академии им. Сибелиуса. В 1960-х годах работала учителем игры на фортепиано в музыкальном училище города Хямеенлинна.
Терно знают прежде всего как художника, создававшего скульптуры животных. Многие из них изображают лошадей. Источником творческого вдохновения ей служила калевальская мифология. На рубеже 1960-1970-х годов Терно волновали глобальные проблемы, такие как, например, перенаселение, голод и положение узников совести. В частности, в скульптуре “Loppuunajetut” (“Загнанные лошади” 1978) зрители усмотрели критику существующего общественного строя и отображение экзистенциальной нагрузки человека. В контексте русского искусства в скульптуре можно увидеть параллель с описанной в книге эмигрантского писателя Ивана Шмелева “Солнце мертвых” историей об умирающих от голода лошадях в Крыму во время гражданской войны. Произведение нашло отклик в душах финнов, так как в нем затрагивалась тема гибели финской деревни и нарушения равновесия между человеком и природой.
Терно - автор скульптуры кота поэтессы Эдит Сёдергран “Тотти” (1992), которая находится в Райвола (ныне - Рощино) на Карельском перешейке.
Иван Кудрявцев (1904-1995) - архитектор, мэтр финской православной архитектуры
Родился в Санкт-Петербурге в семье потомственного архитектора Николая Галактионовича Кудрявцева (1856-1941), автора Казанского собора в городе Луга. Дядя Ивана, Сергей Галактионович был одним из основателей знаменитого петербургского Обуховского завода. Дед Галактион Андреевич Кудрявцев (1802-1867), строительный подрядчик, в начале 19-го века обосновался в Лаппеенранте, где брал большие заказы по строительству в С.-Петербурге и Старой Финляндии. По причине прописки в Лаппеенранте семья имела финское подданство.
После революции Кудрявцевы бежали на дачу, но, к несчастью, она находилась не в Финляндии, а южнее Петербурга в Луге. Таким образом судьба финского подданного переплелась с трудным становлением нового советского государства, где буржуазное происхождение сильно мешало учебе и карьере.
Тем не менее, Кудрявцев в 1928 году окончил ленинградскую Академию художеств и был удостоен звания архитектора. Занимался проектированием ведомственных зданий и жилых домов. В 1930-1935 годы руководил кафедрой архитектуры во вновь созданном Архитектурном техникуме в Ленинграде. Параллельно занимался научными исследованиями в области архитектуры.
Кудрявцева арестовали в 1931 году, и он полгода провел в следственном изоляторе “Шпалерки”. В год “большого террора” в 1937 году Кудрявцева уволили с работы, и через полгода, в июне 1938 года, семье Кудрявцевых, как подданным Финляндии, было приказано в 10-дневный срок покинуть СССР. Кудрявцев потом вспоминал, как его тронуло до глубины души, когда его бывшие студенты из Архитектурного техникума неожиданно с цветами пришли на вокзал провожать его, “врага народа”, в Финляндию. После пересечения границы Кудрявцев прежде всего обратил внимание на доброжелательность людей, чистоту и порядок. Его также приятно удивило то, что финский пограничник принес ему вазу для цветов. В этот день, 24 июня, в Финляндии как раз отмечали Йуханнус, день ангела Ивана.
В Финляндии Кудрявцев, не зная ни финского, ни шведского языка, устроился на стройку помощником маляра, но, выучив шведский язык, поступил на службу в компанию интерьерного дизайна Паула Бомана. Всю войну (1939-1945) Кудрявцев прошел в шведоязычных саперных войсках. “Психологически война стала для меня очень противоречивым испытанием, так как бывшие соотечественники стали врагами. Особенно остро это противоречие ощущали петербургские финны”, вспоминал он впоследствии. После войны Кудрявцев вернулся в Oy Boman Ab, которая в послевоенные годы получала заказы из СССР, в том числе, на поставку т.н. финских домиков (стандартизированные деревянные дома). Также фирма выполнила работы по оформлению интерьера нового советского посольства в Хельсинки. Тут пригодились навыки и знание языков Кудрявцева. В 1961 году Кудрявцев занял пост исполнительного директора компании и проработал на этой должности вплоть до выхода на пенсию в 1979 году.
Кудрявцев был разносторонне образованным человеком, который обладал энциклопедическими знаниями как в своей сфере, так и в области культуры в целом. Он тесно дружил с проживавшими в Финляндии русскими художниками, в особенности с Михаилом Шилкиным, а также с представителями старой русской культуры в эмиграции, в том числе из общества “Икона” в Париже.
Кудрявцев оставил неизгладимый след в деятельности Русского благотворительного общества в Финляндии и в истории Финской православной церкви. По его проектам возведены Церковь Ильи Пророка на православном кладбище Хельсинки (1956), Преображенский собор в Ново-Валаамском мужском монастыре (1977) и православная церковь в Ярвенпяя (1979). Все они выполнены в неорусском стиле, основанном на образах древнего зодчества Новгорода и Пскова. Он также проектировал иконостасы и предметы церковной утвари.
В Финляндии обосновались также родители Кудрявцева и его братья Андрей и Владимир и сестра Евгения.
Иван Кудрявцев скончался в Хельсинки 13 августа 1995 года в возрасте 91 года. Он и члены его семьи похоронены на православном кладбище Хельсинки.
При Русском благотворительном обществе в Финляндии учрежден Стипендиальный Фонд братьев Кудрявцевых Владимира, Ивана и Андрея.
Владимир Коптев (Vladimir Kopteff 1932-2007) - художник, график, конструктивист, член и руководитель художественного объединения Dimensio
Родился в Выборге в семье Анатолия Коптева и Надежды Микконен. Издревле Коптевы жили в Москве, где до сих пор в районе, где находилось родовое имение Коптевых, имеется одноименная улица (Коптевская улица). Предки Владимира были потомственными дворянами из Черниговской губернии. Его дедушка Владимир Коптев служил офицером в русской армии в Выборге, женился на дочери местного богатого русского купца, был убит красными в Мурманске во время гражданской войны. Мать Надежда родилась в Витебске, где ее отец, финн Микконен, служил начальником железнодорожной станции. Дедушка Надежды работал ювелиром в Санкт-Петербурге. После революции Микконены уехали в Финляндию. Отец Владимира, Анатолий, был пианистом. Он играл, в частности, в ресторане “Круглая башня” в Выборге, а после войны - в выборгском ресторане “Лехтоваара” в Хельсинки. Мать была мастером по пошиву меховых изделий. Языком домашнего общения в семье Коптевых был русский.
Талант к рисованию Владимира проявился уже рано - о нем свидетельствовала, в частности, нарисованная Владимиром в 7 лет картина железнодорожного вокзала Выборга. Трудное детство - сложные отношения между родителями, переезд в Хельсинки, детский дом и война - однако, не позволили таланту Владимира разносторонне развиваться.
В 1958 году Владимир поступил в Художественную Академию Финляндии, где его учителями стали Сам Ванни и Эркки Копонен.
В 1966-1967 годах учился искусству рекламной графики в Pels Scholl of Art в Нью-Йорке. После возвращения в Финляндию работал в рекламных агентствах.
Как художник, работал в стиле конструктивизма. С 1975 года принимал активное участие в деятельности объединения Dimensio и еще в начале 2000-х годов дважды принимал участие в совместной выставке объединения.
Его работы выставлялись также за рубежом. В 2001 году Коптев принимал участие в выставке русских авангардистов, проходившей в Государственном русском музее в Санкт-Петербурге. В Новгороде он организовал небольшую совместную выставку “По следам викингов”, за которой стоял его интерес к истории северной и восточной Европы и поиск собственных корней. В 2003 году Коптев был награжден на Флорентийской биеннале, где была выставлена его черно-белая скульптурная композиция, выполненная из гранита и мрамора.
Произведения Коптева хранятся в коллекциях национальных музеев Финляндии, России, Венгрии и Нидерландов. В 1986 году Коптев принимал участие в международном симпозиуме скульпторов в Венгрии. Его скульптура “Десять шагов от Дуная” (в честь первых славян, живших на берегах Дуная) до сих пор находится в парке города Дунауйварош (бывший Сталинварош).
Искусство Коптева испытывало влияние русских авангардистов, Малевича, Татлина и Лисицкого, а также нидерландского художника Мондриана и американца Джозефа Альберса.
Коптев получил государственную премию в 1982 году.
Дети: Сын от первого брака; дети от брака с Эвой Геревич-Коптевой: футболист Петер Коптев (1979-) и программист Микаэл Коптев (1982-). Петер сыграл 39 матчей за сборную Финляндии, Микаэл работает в компании Reaktori, где, в частности, принимал участие в разработке интернет-сервиса Yle Areena.
Николай Шувалов (Nikolai Schuvaloff 1906-1968) - предприниматель, коллекционер, друг Ильи Репина
Родился в Санкт-Петербурге в состоятельной семье шоколадного фабриканта Александра Шувалова и Антонины Антоновой. Семье потомственных дворян принадлежала старейшая кондитерская фабрика России “В. Шувалов с Сыновьями”, где, в частности, практику проходил также и Карл Фацер.
Мать Николая, Антонина Антонова, очень любила искусство. Летом Шуваловы отдыхали на даче в Куоккала (ныне - Репино) в Финляндии. Недалеко стояла дача Ильи Репина, с которым Шуваловы дружили. С годами дружба превратилась и в заботу о художнике: Шуваловы поддерживали его финансово, покупали его картины и выступали посредником при их продаже.
После революции семья бежала в Финляндию. Фамильные бриллианты были зашиты в одежду и спрятаны в конфеты. Сначала Шуваловы поселились на своей даче в Куоккала, а в 1918 году переехали в Хельсинки. Бывший владелец фабрики Александр Шувалов стал работать шоколадным мастером на заводе Fazer в Хельсинки.
После смерти отца в 1929 году Николай Шувалов пошел по его стопам и стал успешным предпринимателем, скупающим картины, а также золото, серебро, украшения и антиквариат. Забота о благополучии Репина, тоже после революции оказавшегося в эмиграции и жившего на своей даче в Куоккала, легла на плечи Николая. Шувалов продавал рисунки Репина по его собственной просьбе, а после смерти художника в 1930 году приобретал его картины и рисунки для собственной коллекции. Среди картин, выставленных на продажу дочерью Репина Верой в ноябре 1930 года, портреты и эскиз картины “Царевна Софья в Новодевичьем монастыре”. Шувалов также организовал похороны Репина и финансово помогал дочери и сыну Репина, Вере и Юрию.
За годы, проведенные в Финляндии, Шувалов собрал коллекцию живописи, включающую в себя картины Репина и других русских художников, например, “Арлекин и смерть” Сомова, скульптуру Врубеля “Египтянка” и акварели Александра Бенуа. Шувалов также интересовался жившими в Финляндии русскими эмигрантскими художниками, среди которых были, в частности, его жена Марина Акутина, Мария Федорова, Дмитрий Палатко и др.
Незадолго до смерти Николая Шувалова в 1967 году, а также после его смерти в 1972 году из коллекции Шувалова было продано около 200 картин и рисунок Третьяковской галерее в Москве, среди них и вышеупомянутый эскиз картины “Царевна Софья в Новодевичьем монастыре”.
Архив Николая Шувалова был передан в Центральный архив изобразительного искусства Финляндии в 2002 году. Он содержит 303 русскоязычных документа, 1183 черно-белых фотографий, 296 гравюр и несколько цветных фотографий, среди которых и ранее неопубликованные материалы, касающиеся творчества Репина в 1917-1930 годах.
Жена: художник Марина Акутина (1917-1998)
Сын: начальник экспортного отдела Петр Шувалов (Peter Schuvaloff 1946-2015)
Дочь: художник Елена Шувалова-Майяла (Elena Schuvaloff-Maijala 1951-)
Внучки, дочери Петра Шувалова: мастер по изготовлению картинных рамок Мария Шувалова (Maria Schuvaloff 1975-), художник, педагог Ирина Шувалова (Irina Schuvaloff 1976-), предприниматель Катарина Шувалова-Сарро (Katarina Schuvaloff-Sarro 1980-).
Георгий фон Светлик (Georges von Svetlik 1912-1991) - художник, портретист
Родился в Санкт-Петербурге в семье офицера Российского Императорского военно-морского флота, капитана 2-го ранга Павла Светлика и Евгении Рюминой. Павел Светлик был последним командиром Черноморского флота Белого движения, организовавшим эвакуацию белых из Крыма в Константинополь. Маленький Георгий много времени проводил на кораблях, находившихся под командованием своего отца, и в качестве “няни” к нему был приставлен матрос.
Семья Георгия эмигрировала сначала в Константинополь (1920), а затем - в Финляндию (1923). В Хельсинки Георгий пошел учиться в русскую Табуновскую школу, а его родители, подобно многим другим русским эмигрантам, кормили семью, работая на заводе и выполняя заказы на шитье.
К учебе Георгий относился без особого рвения, но очень любил рисовать. Его талант заметил известный финский портретист Антти Фавен, который пригласил 14-летнего Георгия делать копии своих работ. Фавен подписывал их и, выдавая за свои, продавал. Среди написанных фон Светликом, но проданных, как картины Фавена, работ - около 40 картин, среди них портрет Сибелиуса, который хранится в музее Сибелиуса в Турку.
В 1929 году, после посещения мужского православного монастыря на острове Валаам, 16-летний Георгий окончательно решил стать художником. Его были готовы взять в ученики Илья Репин и Аксели Галлен-Каллела, но этим планам было суждено не сбыться, так как обоих постигла смерть.
В 1930-х годах фон Светлик сделал себе имя как портретист. Ему покровительствовал крупный промышленник, ценитель искусства Гёста Серлакиус, который заказывал у него портреты и оплачивал его учебу в Париже в знаменитой Академии Коларосси. Георгий разочаровался в обучении, но зато много времени проводил в Лувре, изучая картины Рембрандта, Тициана и Веласкеса. По возвращении из Парижа он говорил, что его единственными учителями в Париже стали именно эти художники.
Первая персональная выставка фон Светлика состоялась в Хельсинки в 1939 году, но реакция критиков была довольно холодной. фон Светлик решил больше никогда не выставляться в Финляндии и вообще был готов поставить точку в “финском периоде” своей жизни. Сильные антирусские настроения, преобладавшие в финском обществе в довоенные годы, сильно угнетали его, и Георгию казалось, что все, что он любит и ценит - искусство, русскую литературу и философию, в Финляндии ненавидят. Дома у фон Светликов собирались представители русской дореволюционной интеллигенции, ученые и художники, и Георгий с детства приобщался к духу искусства и культуры.
Ощущение оторванности от финского общества и нежелание воевать вместе с немецкими нацистами против русских привели к тому, что Георгий с братом в 1940 году решил подать прошение о предоставлении им советского гражданства. Родители были резко против, они ни в коем случае не хотели переезжать в СССР, но в конце концов ничего не смогли поделать, и им пришлось согласиться с идеей сыновей. Гражданами СССР фон Светлик и члены его семьи в итоге не стали, но зато ими заинтересовались советские органы, предложив брату Георгия, Павлу, стать тайным агентом, а позже и финские власти, заподозрившие братьев в шпионаже в пользу СССР. С 1943 по осень 1944 года Георгий и его брат сидели в финской тюрьме по подозрению в связях с СССР, но с наступлением мира в сентябре 1944 году их выпустили, признав невиновными.
Жизнь начала налаживаться только в 1951 году, когда фон Светлики, после долгих колебаний, приняли финское гражданство. В начале 1950-х годов Георгий встретился в Швеции со своей будущей женой, Маргаретой ду Риец (Margareta Du Rietz). Их свадьба состоялась в Хельсинки в 1951 году, и вскоре в семье родилась дочь Мария. Молодую семью, однако, вскоре постигло несчастье: Георгий заболел туберкулезом. Окончательное выздоровление в 1957 году фон Светлик считал “воскрешением”, за которое был бесконечно благодарен своей жене Маргарете, которая поддерживала своего мужа и морально, и материально.
В искусстве фон Светлика в конце 1950-х годов наступил нонфигуративный период, а после абстрактного периода Георгий фон Светлик посвящал себя свободным композициям с фигурами на разные темы. Выражением стремления к синтезу стали крупные полотна с обнаженными девами (в основе темы - библейская притча о пяти мудрых и пяти неразумных девах). В 1967 году сбылась давняя мечта фон Светлика - персональная выставка во Франции. Она прошла на “ура”, и фон Светлик наконец-то получил заслуженное признание. В 1975 году фон Светлика попросили провести выставку в Таммисаари, и он, вопреки своему давнему решению больше никогда не выставляться в Финляндии, дал согласие. Публика встретила выставку тепло, критики - не очень. В 1988 году фон Светлику была присвоена государственная пенсия художника. В том же году в музее Таммисаари прошла выставка его работ.
Георгий фон Светлик скоропостижно скончался в 1991 году.
В 2004 году музей Таммисаари попросил дочь художника, Марию Мунстерхъельм провести ретроспективу работ фон Светлика. В 2006 году его работы выставлялись в Центре российской науки и культуры в Хельсинки, а в 2007 году - в Москве в Доме русского зарубежья А. Солженицына. В 2012 году выставки работ фон Светлика прошли в крипте церкви Йоханнеса в Хельсинки, в Тенхола (где фон Светлик жил в 70-х годах) и музее Мариехамна.
Дочь: Мария Мунстерхъельм (Maria Munsterhjelm) - переводчик на Yle.