– Организованный 100 лет назад, в 1923 году, Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН) был своеобразной лабораторией для приучения людей к рабскому труду. Вслед за ним сеть лагерей опутала страну, как паутина, – говорит Райя-Лииса Мякеля, автор книги «Соловецкий монастырь – зеркало российской истории» (Solovetskin luostari – Venäjän historian peili).
Мякеля – дочь врага народа. Ее отца, финского кузнеца, в начале 1930-х годов местные активисты праворадикального Лапуаского движения насильно вывезли из Финляндии за левые идеи. Вместе с женой он осел в Советской Карелии. Работал кузнецом, строил социализм, пока его не арестовали в декабре 1937 года.
– Пришли прямо в Рождество. Отец успокаивал мать и говорил, что скоро вернется, потому что ни в чем не виновен. Но она понимала, что больше его не увидит, – рассказывает Райя-Лииса.
Вскоре семью врага народа выселили из дома, мать лишилась работы. Никакой информации о муже она не получила ни тогда, ни позднее.
– Мама была уверена, что отец погиб почти сразу после ареста. Все видели, что происходит вокруг, да и кое-какая информация о бесчеловечном обращении с арестованными просачивалась.
Эта личная трагедия стала одной из причин, по которой Мякеля решила написать книгу о Соловецком монастыре. Кроме того, рассказать об истории Соловков настойчиво просил известный карельский фотограф Олег Семененко, который исходил Соловки с фотоаппаратом вдоль и поперек.
Первое издание книги вышло в Финляндии в 1994 году, однако советский период в ней был освещен довольно кратко.
– Тема для финнов тогда была незнакомой. Но время шло. В 1999 году к власти в России пришел офицер КГБ. Это насторожило. В 2014 году настороженность превратилась в тревогу, и я задумалась о том, что книгу обязательно нужно дополнить. И вот сейчас получается, что книга вышла в самый разгар войны.
Второе дополненное издание на днях опубликовало Карельское просветительское общество (siirryt toiseen palveluun). В книге содержится больше информации, касающейся лагерных будней и даже «технологий» захоронения казненных узников, поскольку за прошедшие 30 лет появилось много воспоминаний очевидцев и были опубликованы многочисленные леденящие кровь истории об условиях содержания заключенных.
Зеркало российской истории
Мякеля, по собственному признанию, долго не могла взяться за написание книги, хотя материала было предостаточно – автор искала красную нить, вокруг которой строилось бы повествование.
– В итоге я ее нашла – «зеркало российской истории». Почему зеркало? Хотя Соловецкий монастырь и находится очень далеко от центра страны, на Белом море, но в нем, как в зеркале, отражаются основные вехи истории государства.
Например, церковная реформа привела в середине 17 века к «Соловецкому восстанию». В конце восьмилетней осады монастырь пал и многие его обитатели были убиты и казнены. В Крымскую войну монахи успешно отбивались от англичан и французов. В начале XX века монастырь начал принимать бывших российских солдат, которых во время Японской войны (1904-1905 гг.) взяли в плен, а позже отпустили.
– Это были невостребованные обществом люди, поэтому их по упрощенной схеме, без многолетнего послушания, принимали в обитель. Они, кстати, позже стали проводниками революционных настроений. Их возмущало неравенство, богатство монастыря. Мол, мы там кровь проливали, а вы тут денежки наживали, – рассказывает Мякеля.
Зеркальное отражение истории продолжилось после революции: выгнали всех священнослужителей, потом посадили 23 епископа, из которых выжил лишь один, устроили лагерь, замучили тысячи людей. Потом оттепель, перестройка, возвращение святынь, возвышение роли РПЦ.
– Сегодня Соловецкий монастырь – главная церковная обитель государства, которую регулярно посещает президент, – замечает Мякеля.
”Многое повторяется”
Останки расстрелянного финского кузнеца Юрьё Вихтори Мякеля (по советскому паспорту Георгия Васильевича Мякеля) покоятся в лесном урочище Сандармох, в 20 километрах от Медвежьегорска. Всего на полигоне захоронено, в частности, более 900 расстрелянных во время «Большого террора» финнов и 1111 узников Соловецкой тюрьмы, так называемый «большой этап».
– Только в прошлом году до меня дошло, что отец родился 5 августа, в день, когда мы поминаем жертв политических репрессий, казненных и захороненных в Сандармохе, – замечает Райя-Лииса.
В 2001 году она получила официальное извещение о том, что отец был расстрелян 10 февраля 1938 года, то есть спустя неполных три недели после того, как появилась на свет дочка.
– Уже в хрущевскую оттепель мне сообщили, что отца реабилитировали, но соврали, что он умер от болезни в 1942 году. Этому, правда, никто не верил. Сегодня многое повторяется. Большевики запустили маховик террора, который действует до сих пор, – заключает писательница.
С 90-х годов Райя-Лииса Мякеля живет в Финляндии. Историю своей семьи она описала в книге Minä muilutetun tytär («Я – дочь депортированного«).
