В Хельсинки состоялся семинар «Гулаг и Финляндия - история и память», посвященный финским жертвам Большого террора в СССР.
Национальный архив Финляндии недавно анонсировал исследовательский проект, ставящий целью в том числе собрать информация о финнах, пропавших без вести и убитых во время большого террора. В рамках этого проекта финские историки получат доступ к информации из Российского государственного архива. Исследовательница из России верит в то, что сотрудничество финских и российских ученых может обогатить знаниями обе страны.
– Если сейчас начать такой совместный проект, то мы очень многое узнаем и о жизни крестьян в 1920-е годы на Северо-Западе. Мы узнаем о депортациях финского населения в 1941-м, и о попытках вернуться, о преследованиях вернувшихся, которых зачищали на этих территориях, – комментирует Ирина Флиге из общества «Мемориал».
В СССР гонениям подверглись десятки тысяч финнов. Среди них были ингерманландцы, люди, верившие в идеалы социализма, а также краснофинны, покинувшие родину после гражданской войны и перебравшиеся в Россию.
Под депортацией финского населения имеется в виду репрессии в отношении ингерманландцев, которых массово вывозили из мест их исторического проживания. В период Великой Отечественной войны постановлением Военного Совета Ленинградского фронта от августа 1941 года финское и немецкое население пригородных районов Ленинграда подлежало выселению в Коми и Архангельскую область.
Ирина Флиге считает, что на пути финских историков могут возникнуть несколько проблем.
– Во-первых, это доступ в архивы. Они открыты очень фрагментарно, доступ к ним даже по сравнению с 1990-ми затруднен. Вторая сложность – большинство материалов об истории террора, о ГУЛАГе, собранное в том числе нами в «Мемориале» – сгруппировано не по национальному признаку. Поэтому встает вопрос – насколько финские историки готовы работать над историей ГУЛАГа в целом, опираясь на документы, рассортированные не по этническому признаку.
Петербург, Ленобласть, Карелия – это территория взаимного диалога и переселения народностей – во все времена. На этой территории особенно тяжело делить жертв по национальному признаку: карелы, ингерманландцы, русские жили в одних и тех же смешанных поселениях. В этом регионе ученые должны работать над цельной картиной, в противном случае будет потеряно слишком многое.
Общество финской литературы собирает воспоминания людей, чьи семьи пострадали от репрессий
Свой проект по сбору информации о финнах, пострадавших от сталинского террора, запустило и Общество финской литературы (SKS), которое собирает воспоминания людей, чьи семьи пострадали от репрессий. Об этом сообщается на сайте (siirryt toiseen palveluun) SKS.
Деятельность «Мемориала» в России нередко оказывалась под угрозой из-за политического давления
Правозащитное и благотворительное общество «Мемориал», занимающееся изучением политических репрессий в СССР, в последнее десятилетие нередко подвергалось политическому давлению. Так, «Мемориал» был объявлен иностранным агентом в 2013 году, и Минюст обращался в Верховный суд с требованием ликвидировать его деятельность. Этот иск был отклонен.
Глава карельского отделения «Мемориала» Юрий Дмитриев был задержан, а позднее арестован по обвинению в изготовлении детской порнографии. Благодаря широкой общественной поддержке историк был оправдан по делу о педофилии, однако недавно его вновь заключили под стражу.
– Сегодняшняя власть не может не осознавать свою преступность и нелегитимность. Они понимают, что рано или поздно за их преступления им грозит международный трибунал. А может, и не грозит, думают они – как предыдущие власти. И поэтому имена тех, кто вершил эти преступления, понемногу начинают прятать. В архивно-следственных делах заклеивают имена следователей. Это мышление такое: если мы своих предшественников не сдадим, может, и нас в будущем последователи не сдадут, – комментирует политическую ситуацию в России Флиге.
– В конце восьмидесятых-начале девяностых деятельность «Мемориала» была в мейнстриме, потому что этого хотело общество: рассекретить информацию о репрессиях, о лагерях, назвать имена репрессированных, реабилитировать, поставить памятники. Позже в девяностые началась маргинализация этой темы. Однако в обществе по-прежнему царило согласие о преступности советского режима. На данный момент люди пытаются понять настоящее, обращаясь в прошлое. Настоящее – это сфабрикованные дела, политические убийства, аресты. Люди хотят лучше понимать происходящее через собственную историю.
